Темное время суток. Фантастический роман - Страница 11

– Бабай! – Игорек ткнул в него пальчиком.

– Нет, – улыбнулся Матей. – Это дядя Никита.

– Никитя.

– Никита.

Леа и малыш сидели за пластиковым столом. Матей приводил в движение хитрый механизм, закрывающий витрину гофрированным стальным листом.

Рамон потянулся, хрустнув суставами. Устало прислонился к стене.

Хлопнула дверь, и на пороге возник Кадилов.

– Запри, – бросил Матей.

Ефимыч забренчал ключами, искривившись вопросительным знаком.

– И так… каждую ночь? – спросил Рамон.

– Нет, – заправщик перешел к следующему окну. – У меня с ними паритет. Я не вмешиваюсь в их дела, они – в мои. Днем ведь всякий нуждается в керосине, спичках, соли. Только я знаю, где их достать.

– База, – догадался Рамон.

– В том числе.

– Но ты из Форта.

– Никто про это не знает.

Ефимыч, наконец, справился с замком и присоединился к компании. У стены, под необъятным зеркалом, пристроилась электроплита, на ней – закипающий чайник. Зеркало дробило и расширяло реальность, сталкивало фрагменты бытия. Лицом к лицу.

– Сегодня не так, – сказал Рамон.

– Верно, – голос заправщика доносился из-за стеллажа. – Здесь вы. Бойня в Родевиниуме, живые мертвецы… Вы же из тех краев?

– Да, – Рамон похолодел.

– И с вами был некромант.

– Да.

Удаляющиеся шаги.

– Понимаешь, Никита, в среде перевертов слухи распространяются быстро. Невероятно быстро. Есть, к примеру, птицы. Оборотни-птицы. Как правило, они не воины. Переносчики информации.

Брови Рамона поползли вверх.

– Ты не знал?

Леа поднялся и выключил свистящий чайник. Игорек пытался раскурочить пластмассового робота с лампочками вместо ушей. К разговору он интереса не проявлял.

– Сделай кофе, – попросил Ефимыч.

– Пакет под стойкой! – крикнул Матей. – И банка с сахаром.

Леа побрел к стойке.

Спустя четверть часа они сидели за столом и пили обжигающий, крепкий кофе. Малыш скрылся за стеллажами.

– Вы ехали через город, – продолжил Матей.

– Шоссе перекопано, – сказал Рамон.

– Они это сделали. Еще вчера. Вас ждали.

Рамон поставил чашку на стол.

Память услужливо подсунула картинку: еврейское кладбище, воскрешенные твари, немая сцена истребления…

Птицы. У древних скандинавов – кабан, у японцев – лиса, у валлийцев – заяц. А они превращаются во всё. Презирая логику, законы сохранения, вековые представления о себе. Диаблеро… И царь природы оказывается не таким уж и царем, схлестнувшись с думающей природой. С природой двойственной. Вот что писал о диаблеро Кастанеда: «…термин, используемый только соноракскими индейцами. Он относится к злому человеку, который практикует черную магию и способен превращаться в животных – птицу, собаку, койота или любое другое существо». И еще: «Говорят, что диаблеро – это брухо, который может принимать любую форму, какую он хочет принять». В свою очередь брухо – некий аналог шамана. Колдун. Ключевой момент: способен принимать любую форму по собственному усмотрению. Переверт, обладающий сверспособностями. Вот почему цитата прочно засела в памяти Рамона. Мог ли автор этих строк встречаться с иерархами? Пусть даже не с ними – с теми, кто свободно меняет формы? Где правда, а где миф?

Кастанеда в «Разговорах с Доном Хуаном» описывает такой случай. Женщина, умевшая превращаться в суку, забежала в дом белого человека, чтобы украсть сыр. Тот застрелил ее. Собака подыхает в доме белого, и в ту же секунду умирает женщина в своей хижине. Далее. Родственники требуют выкуп, и белый человек расплачивается за убийство. Что из всего этого следует? Во-первых, сущность диаблеро в корне отличается от сущности оборотня. Колдун находится как бы в двух местах сразу. Не оборачивается, а раздваивается. Во-вторых, преследуя определенные, зачастую корыстные цели, в то же время мирно сосуществует с простыми смертными. Людьми.

Никакого конфликта.

Вражда начинается с переходом качества в количество. Диаблеро размножаются и уже представляют угрозу. Допустим, веками существовал кодекс, ограничивающий их численность. И в одном из миров кодекс был нарушен. Началась экспансия. Вот только деградирует раса завоевателей. Генофонд ухудшается. Идет вырождение. Почему – другой вопрос… Логика подсказывает, что прародители, иерархи, должны остаться. Переверты живут долго. Веками, если их не истреблять.

Рамона мучил страх. Каковы цели мифических иерархов? Каковы их реальные силы? И что будет, если они решат вмешаться в ход войны? Например, здесь… «Есть ли диаблеро теперь, донья Лус?». – «Подобные вещи очень секретны. Говорят, что больше диаблеро нет, но я сомневаюсь в этом, потому что кто-нибудь из семейства диаблеро обязан изучить то, что знает о диаблеро. У диаблеро есть свои законы, и один из них состоит в том, что диаблеро должен обучить своим секретам одного из своего рода». Вот так. Знание – сила.

Течение мыслей нарушил Кадилов, успевший за это время совершить обход магазина.

– Вход не закрываешь? – спросил он, усаживаясь на прежнее место.

– Там стекло бронированное, – пояснил Матей.

Ефимыч кивнул.

– А люк на крышу?

– Обычно – нет.

Рамон махнул рукой, и Леа поднялся.

– В подсобке, – сказал Матей. – Прямо по коридору.

Китаец скользнул за стойку.